С Алексеем Ивановичем Сорокиным мы впервые повстречались на Северном флоте в 1975 году. Я был в составе группы по обобщению опыта воспитательной, культурно-просветительской работы, спектр которой, как известно, необозримо широк, а результативность измеряется в том числе и качеством боевой выучки. Северный флот к тому времени по масштабам выхода в Мировой океан, мощи ракетно-ядерного потенциала уже стяжал славу самого могущественного в стране. В этом мы еще раз убедились, когда в кабинете члена военного совета вице-адмирала Сорокина, куда он нас пригласил, что называется прямо с дороги, увидели большую карту мира, добрая половина которой была испещрена стрелами, кружочками, квадратиками с какими-то пометками, и услышали от него, второго лица на флоте:
— Флота как такового на наших базах вы и не увидите.
Алексей Иванович сощурил глаза в чуть заметной улыбке и, очертив рукой пространство на карте, продолжал:
— Он трудится в водах и под водой на половине земного шара. Подводники подо льдом ходят на Камчатку, на Северный полюс, они в Атлантике, бороздят океаны и моря зачастую по два месяца «без всплытия». А надводники сейчас «утюжат» Средиземное море, «пасут» американцев и англичан, как и они — нас… В этих условиях на что направляется работа командиров, политработников? На то, чтоб люди нормально и, я бы добавил, — с честью! — выдерживали физическое и морально-психологическое напряжение.
И, когда коснулись существа воспитательной работы, Алексей Иванович высказал свое кредо:
— Массовые мероприятия, конечно, нужны: и встречи с ветеранами войны — бои-то на Севере шли и на суше, и на море, и в воздухе, и культпоходы, и художественная самодеятельность. Но важно, чтобы они не формально проходили.
Адмирал флота Сорокин Алексей Иванович.
А главное все-таки — знание людей, их нужд и настроений. Если ты в кубрике лицом к лицу с матросом — значит, делишь с ним и радость, и переживания, помогаешь, подбадриваешь, и он сделает все, как надо. Офицеры, мичманы уходят в плавание, а на берегу — жены, дети. Как они себя чувствуют в отсутствие мужей, отцов? Ведь гарнизоны-то какие: Новая Земля, Западная Лица, Гремиха, Полярный, полуостров Рыбачий… Как с квартирами, питанием? Все это надо знать, везде успеть.
Самого Сорокина в ходе нашей двадцатидневной командировки мы также не часто видели — он летал то в Гремиху, то на Новую Землю, и лишь в день отъезда снова состоялся теперь уже итоговый разговор. Помню, что подчеркивал вице-адмирал: вся работа с людьми на флоте подчинена выполнению задач боевой службы.
Эти слова я вспомнил и недавно, когда мы теперь уже с адмиралом флота Сорокиным Алексеем Ивановичем, которому исполняется 80 лет, вели неторопливую беседу о его жизненных путях-дорогах.
Говорят, кто раньше начал, тот больше успел. Кто-то окончит школу, потом пятигодичное училище, а потом академию да еще какие-нибудь курсы усовершенствования, смотришь — человеку уже 35-40 лет. «Университеты» Алексея Ивановича начались в родном селе Кирилловка Арзамасского района Горьковской области с 12 лет. Отец, Иван Дмитриевич, инвалид после первой мировой и гражданской войн, умер в 1933 году, оставив жене пятерых детей. Сначала вместе со старшим братом Серафимом (погиб под Москвой в 1941 году), потом и самостоятельно Алексей запрягал лошадей на колхозном дворе, косил сено, рожь, возил снопы с поля — зарабатывал трудодни, которые, правда, как и везде в ту пору, были отнюдь не тяжеловесными.
Грянула война, и Алексей через два месяца уже был в Гороховецких лагерях. Учился на минометчика, а потом, став инструктором, учил других. Все мысли были о фронте, и пожелание сбылось: летом 1943 года в составе маршевой роты был направлен на Калининский фронт в 977-й стрелковый полк 270-й дивизии, где шли затяжные бои.
Лиха хлебнул достаточно. Сержант, командир расчета 82-миллиметровых минометов, всегда оказывался в боевых порядках пехоты. Иногда во время атаки приходилось оставлять миномет и с автоматом в руках в одной цепи с пехотинцами штурмовать немецкие оборонительные рубежи. После одной из таких атак от роты осталась одна треть…
Все помнится до сих пор: зимой в полном снаряжении спали, если удавалось вовремя отрыть — в землянках, летом — прямо в траншеях, спали и на ходу… Сюда, в траншеи, и обед приносили в термосах, здесь были и «боевые сто граммов»…
Однажды уже отличившегося в боях, имеющего десять классов за плечами старшего сержанта Сорокина в числе других вызвал начальник политотдела и предложил отправиться на фронтовые курсы политработников в Калинин. Окончив их за три месяца, уже младший лейтенант Сорокин попросился в свою же, 270-ю, ставшую уже Демидовской дивизию. С нею в составе 1-го Прибалтийского фронта и опять же в боевых порядках младший политрук шел в направлении Риги. Форсировали реку Лиелупе, брали в ожесточенной схватке переходивший из рук в руки город Биржай. Затем — Шяуляй, Паланга…
В начале апреля 1945-го стояли в глухой обороне. И вот пришел приказ: готовиться к наступлению. Но утром 8 мая раздалась команда: «Отбой». Победе салютовали не только из автоматов, был и минометный залп.
Начались послевоенные «разборки». Стрелковую бригаду, где Сорокин был помощником начальника политотдела по комсомолу, расформировали, и кого — куда. Сорокина — в Баку комсоргом полка. Он подает рапорт об увольнении: «Хочу продолжить образование». Но начальник политотдела генерал-майор Зуб переубедил: «Разве армии не нужны образованные офицеры?»
В Военно-политическую академию Алексей Иванович поступал на артиллерийский факультет, но там оказался перебор, зато недобор был на военно-морском. Так пехотинец Сорокин стал моряком.
К этому времени и жениться успел: из родной Кирилловки привез соседку Любу, она, правда, к этому времени успела окончить институт в Москве.
Морская карьера начиналась на эскадренных миноносцах: «Редкий» (на Камчатке), «Вдумчивый» (во Владивостоке). Это были почти беспрерывные походы (благо, недостатка в топливе тогда не было) на Тихом океане. Может быть, именно тогда на боевом корабле Алексей Иванович в полную силу и почувствовал необходимость близости командиров, политработников к людям, о которой он говорил нам при встрече на Северном флоте. Ведь с ними, матросами, на корабле ты живешь одной жизнью, делишь одну судьбу.
Следующей ступенью в службе был крейсер «Калинин». До сих пор живо в памяти: в октябре 1954 года его посетили Хрущев, Булганин, Микоян, Малиновский, главком ВМФ Кузнецов. С экипажем вышли в море, провели стрельбы. Были похвалы, благодарности…
Между тем должностные ступени поднимали Алексея Ивановича выше и выше: заместитель командира бригады эскадренных миноносцев, заместитель начальника политотдела военно-морской базы Советская Гавань, начпо 9-й дивизии кораблей, а потом военно-морской базы «Стрелок», заместитель начальника политуправления ВМФ, член военного совета Северного флота… Последняя ступень «наверху» — первый заместитель начальника Главного политического управления СА и ВМФ. Несмотря на то, что должность вроде бы монументальная, Алексей Иванович и здесь был в постоянном движении: достаточно упомянуть несколько командировок в Афганистан…
Но и после увольнения из армии адмирал флота и дня не сидел без работы. Возглавил Объединенную редколлегию книг Памяти павших в годы Великой Отечественной войны. Это была гигантская работа. По республикам и областям бывшего Союза издано 1.280 томов, в которых увековечена память 10 миллионов воинов. Все книги теперь находятся в Мемориальном зале на Поклонной горе.
И вот уже более двух лет Алексей Иванович на новом посту — председатель Координационного совета общественных организаций ветеранов СНГ. А попросту — глава союза, который объединяет ветеранов (пенсионеров) бывшего СССР, тех людей, которые в недалеком прошлом вместе воевали против фашистов, вместе восстанавливали, поднимали из руин страну, для которых и по сей день позывными гордости являются такие слова, как «космос», «целина», «БАМ»…
И, когда представители стран Содружества раз в год съезжаются в Москву, чтобы обсудить насущные проблемы, они встречаются и обнимаются, как братья. Любого, кто видит это, память невольно относит к тем дням, когда все мы были вместе…
А когда то в одном конце зала, то в другом группами «дети разных народов» окружают с различными вопросами своего «вожака», адмирала флота Алексея Ивановича Сорокина, кто так же, как и они, и поработал на страну, и повоевал за нее, и потом стоял на страже ее обороноспособности, кто и сейчас, несмотря на возраст, по-прежнему полон сил и планов на будущее, убеждаешься, что жизнь его всегда была и есть живой пример служения Отечеству, своему народу.
Оставьте первый комментарий